Прежде чем говорить об этой церкви, скажем несколько слов о деревянных церквах вообще, об их внешнем н внутреннем устройстве.
В строении деревянных церквей удержалось коренное русское зодчество, приспособленное к богослужению. Переход от строения жилой избы к сооружению церкви был легок и удобен, так как сруб избы служил основой и к нему прирубался только алтарь и крыльцо; над остроконечною кровлею приделывалась шейка с главой, увенчанной крестом. Из летописей, храмозданных грамот и самих памятников видно, что оклад построения церквей был довольно разнообразен и смотря по местности материал употреблялся не везде одинакового леса, то сосновый и еловый, то дубовый.
В здешней стороне строились церкви больше клетцкие, т. е. рубленые без углов в замок, на осмерике и шатровые; одни ставились на подклетях, другие на стульях, с трапезой и притвором, а иные только с одним входным крыльцом, или с прирубной папертью. Алтарь обращен был то на летний то на зимний восток; кровли были крутые о двух и четырех скатах, крытые гонтом или по местному названию скалою, или деревянной чешуей и тесом. Верх рублен был бочками или городками, над коими возвышались главы; число глав от одной доходило до пяти и более. Даже до тринадцати. Первая Софийская деревянная церковь в Новгороде, поставленная архиепископом Иоакимом в 1045 году, была о 13-ти верхах. Во Владимирской губернии до половины XVIII столетия существовали еще пятиглавые деревянные церкви; в указе Свят. Синода управителям Суздальского архиерейского дома 1781 года, говорится, что «в Юрьевском уезде польского в Золоцком стану в вотчине князя Алексея княж Яковлева сына Львова, в селе Архангельском и Старково тож церковь святая во имя архистратига Божия Михаила, деревянная пятиглавая, строена в давних годех, обветшала и главы все згнили и от великой тягости стены росперло и оную церковь желает князь Львов перестроить и подрубить вновь и что надлежит починить и зделать об одной главе»...
В ХѴII столетии храмозданными грамотами строение шатровых церквей воспрещалось, разрешалось строить церковь Божию по правилам св. апостол и св. отец об одном или о пяти верхах «а не шатром» в алтаре три окна а престол делать о пяти столпах, в среднем столпе полагаются мощи святых и в алтаре были бы трои двери, царския, северныя и южныя».
По обещанию, во время какого-нибудь общественного бедствия деревянные церкви строились тем или другим селением в один день, освящались и назывались обыденными; к таким церквам относится, по началу, и предлагаемая здесь Ильинская церковь.
Рисунок деревянной церкви Пророка Илии
Деревянная церковь во имя Пророка Илии, стоит на поле села Карачарова, возле старой большой дороги, пролегающей из Мурома в Касимов, находится в расстоянии от села 1 ½ и города 2 ½ верст.
Время построения церкви местное предание относит к царствованию Михаила Феодоровича, и память свою соединяет с мором бывшим при Борисе Годунове в 1601 — 1604 годах, когда сельские жители, опасаясь заразы тела умерших собратов своих, вместе с прихожими и проезжими, зарывали в общей могиле на временном кладбище в лесу, где теперь стоит церковь.
С прекращением мора, Карачаровцы возыимели желание поставить на этом месте церковь, которую и воздвигли, по их выражению, «своими руками» (без помощи посторонних мастеров).
К ней совершаются ежегодно крестные ходы из села: 1-й в середу при начале Петрова поста, установленный, будто, от язвы и в память освящения храма; 2-й бывает за неделю Ильина дня,— по случаю прекращения холеры в 1848 году и 3-й 20 числа июля — в храмовый праздник Пророка Илии.
Крестные ходы, помимо Петровского, бывали также в эту церковь и из г. Мурома, прекратившиеся лет в кон. 1840-х годов.
Существование кладбища на месте церкви подтверждается тем, что несколько лет назад престарелые крестьянки соседнего селения Орлово, просили священника отслужить панихиду по умерших сродниках их, погребенных здесь встарь; видимых же признаков могил возле церкви не сохранилось, так как окружающая местность находится под пашней.
Независимо того на этом месте окрестные жители предполагают клад и многие искали его, но на сколько успешны были их попытки — неизвестно; можно предполагать, что вместе с зачумленными телами умерших, зарывались здесь вещи и деньги, находившиеся при них, которые случайными находками и составляют довольно достоверную догадку у кладоискателей.
На время построения церкви указывает надпись, уцелевшая едва заметной на наружнoй обшивке паперти, обращенной к северу. Слова написаны киноварью и отчасти славянскими буквами под титлами, вероятно в позднейшее время, так как паперть обшита еще не старым тесом и надпись скорее была списана с прежней, судя по старинной и уродливой форме букв, в которых видно подражание подлиннику; это можно заключить из того, что одна и та же буква, при повторении ее, написана не одинаково.
Надпись гласит: «великому пророку, святому угоднику Божию Илие строен в 1629 году; рублин лес в болоте торским» (Эта местность называется Торское болото).
На бревне южной стены здания, грубо вырезано острым орудием: «сеию дому построенному 160 годо».
Более положительных данных, для определения времени построения церкви нет.
Первоначальный вид церкви несколько изменен — в 1830-е годы; когда были произведены в ней некоторые постройки; старожилы хорошо помнят ее и передают следующее:
Крест на церкви сохранился тот же до сих пор (1877 год); сделан он из железа — четырехконечным с украшениями и теперь позолочен.
Глава прежде была деревянная, чешуйчатая, продолговатой формы, в настоящее время (кон. 1870-х годов) сделана реповидная и покрыта листовым железом.
Кровля, вместо колотого теса, заменена пилёным и крыта в два теса и два ската.
Окна остались на своих местах, два в церкви и четыре в алтаре, только вместо маленьких квадратных (в 5 вершков), с деревянными задвижками, в церкви окна значительно увеличены и в них вставлены рамы со стеклами; в алтаре же окна оставлены в прежнем размере, только в двух из них вделаны стекла, а остальные сохранили свои задвижки.
Собственно церковное здание окружено с трех сторон тесовой папертью, поддерживаемой кирпичными столбами, сложенными на извести, взамен прежних деревянных паперть снизу до половины обшита тесом; кровля над ней в один скат, поддерживается деревянными колонками простой работы; на нее ведут три крыльца с колонками и кровельками (в один скат), на них ступени сделаны из кирпича. Западное крыльцо, как служащее для главного входа, несколько шире северного и южного, боковая же величина во всех одинаковая — одна сажень; против них сделаны тpи двери деревянные. Размер церкви снаружи следующий: церковь с алтарем без паперти, имеет в длину 8 1/3 и ширину 3 1/3 саж.; алтарный пристрой сделан с тупыми углами в грань; паперть, как сказано выше, огибает церковь с трех сторон, имея ширины 3 1/6 и длины во все три стороны но 5 2/3 сажени.
Церковный сруб прежде стоял прямо на земле; теперь под него подведен кирпичный фундамент.
Здание срублено из соснового леса в угол и снаружи бревна оставлены в стенах круглыми, а внутри были грубо обтесаны топором, теперь же выструганы несколько чище.
Пристрой для алтаря снаружи обшит тесом.
Внутри иконостас прежде был забран голыми досками и на вбитых гвоздях висели иконы; царские двери также были простые,— досчатые и повертывались на петлях, теперь все заменено другими из посторонней церкви; только одни деревянные подсвечники сохранились от первых времен существования этой церкви.
При церкви нет колокольни; богослужение отправляется только три раза в год; состоит же она при Карачаровском приходе заштатной.
Действ. чл. Н. Добрынкин.
«В конце прошлого месяца сторожем железнодорожной будки, в овраге Бучиха — был обнаружен гроб, наполовину вымытый весенними водами. Рабочие с той же дороги его извлекли и вскрыли. Гроб, благодаря глинистой почве, хоpoшo сохранился. Он был колодной формы — нижняя часть сосновая, а верх дубовый. Ничего кроме костей в гробе не оказалось. По обследовании места погребения дополнительно найдены части липовых лаптей и веревок от обуви покойника. Направление гроба ногами на летний мостик, почему следует заметить, что это было погребение христианское и относится оно, вероятно, ко времени, когда была построена Ильинская часовня на Карачаровском поле (начало 17 в.). По соседству с местом находки, на склоне оврага есть признаки других погребений это очевидно, то кладбище у «Торского завода», о котором имеются известия в связи с постройкой вышеупомянутой часовни.
Археолог Селезнев» («Луч», 22 мая 1923).
Источник: http://lubovbezusl.ru/publ/istorija/murom/m/48-1-0-3886
